Один ум хорошо, а два лучше
или
Два «Горя от ума»

(Впечатление)

Я решила написать эту статью после того, как 28.09.1998 года, в день своего рождения, получила щедрый подарок судьбы – посмотрела пьесу А.С. Грибоедова «Горе от ума» в постановке и с участием замечательного актера Олега Меньшикова.

С первого мгновения легкая, почти воздушная декорация настроила меня на лирический, даже романтический лад, что несколько не совпадало с затверженным, риторическим восприятием этой пьесы. Молодые актеры живо и естественно доносили текст до публики. Настолько, что зал реагировал на каждую фразу автора, прерывая спектакль, то смехом, то аплодисментами. Чацкий, в исполнении Меньшикова – веселый, молодой, влюбленный – впервые ожил на сцене. Вместе с ним ожил и замысел Грибоедова. Стала очевидна, до откровения, бездна, лежащая между Чацким и обществом Фамусова. Так называемая общественная среда явила себя в этой постановке не просто агрессивной для Чацкого, а даже убийственной. Чацкий, благодаря игре Меньшикова – олицетворение жизни, Фамусов и остальные – давно мертвы, но им удается самое страшное, им удается сделать Чацкому больно, заставить его страдать. В последнем акте весь заключительный монолог Чацкого я плакала вместе с ним и я видела, что была не одинока в своей реакции. Мне передалась эта боль от несправедливой и глубокой обиды. Как говорит сам Чацкий:

Злоба и ненависть. И пришла на ум фраза из псалмов Давида: «но возненавидели меня напрасно».

В этой постановке обострилась главная мысль пьесы: все живое, чистое, любящее – наказуемо; все живое подлежит уничтожению. Уничтожению глупым, закоснелым, агрессивным обществом. Передается с невероятной силой одиночество личности. Невольно начинаешь думать о самом Грибоедове, о его жизни и его собственном «мильоне терзаний».

Чацкий – Меньшиков пытается объяснить Софье, смеясь, что его насмешки безобидны:

А Софья шутит слишком зло, даже жестоко. Впрочем, даже Молчалин знает цену Софье: «любила Чацкого когда-то, меня разлюбит, как его …»

Мне вспомнился другой спектакль, поставленный по этой пьесе, который я смотрела много раз, много лет назад. Спектакль Петербургского Большого Драматического театра в постановке Г.А. Товстоногова. Спектакль явился событием в театральной жизни нашей страны. В спектакле участвовали замечательные мастера сцены: Чацкий – С. Юрский, Софья – Татьяна Доронина, Фамусов – сначала Полицеймако, затем Панков, Лизанька – Макарова, Репетилов – блистательно сыгранный Владиславом Стржельчиком. Постановка впечатляла, во всем чувствовалась рука режиссера, большого мастера зрелища. Зал был заворожен и сидел весь спектакль замерев от восторга. Сцена бала производила сильное впечатление не только прекрасной игрой актеров, но и устрашающе замеревшими масками. Этот момент стал самым сильным акцентом в спектакле. Но, пожалуй, такой прием больше бы подошел к пьесам Гоголя, так как у Гоголя, как известно, нет положительных героев, а в пьесе Грибоедова есть положительный герой – это Чацкий. И акцент должен падать на него. После спектакля Товстоногова оставалось впечатление, что вот поспорили люди и разошлись. Чацкий все понял своим умом, всех обличил, всем дал оценку и удалился. Софья – Дорониной выглядела победительницей. Все остались при своих и мирно разошлись. Было бы странно, если бы самое главное произведение всей своей жизни Грибоедов задумал для такого «мирного» исхода, тем более, что такой исход был бы ложным. Кроме внешних проявлений есть еще внутренние переживания, которые не были показаны в спектакле Товстоногова, но которые есть, мы все об этом знаем, и которые точно переданы в постановке Меньшикова. Чацкий Юрского сумел скрыть свои страдания, а Чацкий Меньшикова сумел их показать.

Василий Васильевич Розанов, замечательный русский философ и писатель, как-то сказал: «Боль жизни сильнее интереса к жизни и поэтому религия всегда будет одолевать философию». В спектакле Меньшикова мы видим что Чацкому больно. Он доверил свою любовь существу не достойному этой любви. Он ошибся и эта ошибка ему дорого обошлась. Он ранен, почти убит. А в доме Фамусовых после ухода Чацкого останется все по-прежнему. Чацкий сам об этом говорит в заключительном монологе:

Эта среда умеет жить компромиссами, умеет сглаживать внутренние конфликты, умеет быть безнравственной, скрывая эту безнравственность за внешним ханжеским приличием.

И, конечно же так, как играет Чацкого Меньшиков, до сих пор еще никто не играл. Еще раз убеждаюсь в том, что фраза: «Если у вас нет актера на роль Гамлета, то «Гамлета» ставить нельзя.» – абсолютно верна. Есть актер на роль Чацкого и спектакль «Горе от ума» состоялся. Благодаря сильным переживаниям главного героя, мы видим, что злобствование Фамусовых становится далеко не безобидным. Это их: «Ату его!» приближается к извечному: «Распни его!». После этого спектакля становится не по себе от того, что мы и сегодня такие же, мы и сегодня не научились любить ближнего, или, хотя бы, относиться к нему с терпением, без злобы и вражды.

В заключение хочется сказать всем кто делал этот спектакль: «Браво! Браво и спасибо! Спасибо за настоящее живое переживание, за глубокое потрясение от увиденного». А самому Олегу Меньшикову хочется пожелать удачных новых работ в кино и в театре.

Закончился спектакль. Актеры откланялись и ушли со сцены, публика отправилась к выходу из зала, а мне все еще слышались слова: «Комедия Грибоедова, господа, трагична. Трагична, как его собственная жизнь. »

* * *